Старец Иосиф Исихаст. "Изложение монашеского опыта".
Так вот, батюшка мой, эта женщина, о которой ты пишешь, — святая душенька, но позаботься ей объяснить то, что я напишу здесь, чтобы она имела это в виду. Ибо враг не спит. А он — человеконенавистник и находит всякие ухищрения, чтобы обмануть человека.
Так как она терпит от своего мужа такие мучения, то Бог ободряет ее этими утешениями и разными видениями. Однако она не должна считать это главной силой души. Ибо вкрадывается лукавый и быстро это извращает.
Главная сила Иисусовой молитвы и вся желающая сила души заключается в очищении сердца посредством умного делания. Что говорит Господь? "Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят" (Мф. 5:8). Не говорит: "Блаженны видящие явления, видения, откровения". Поэтому она не должна радоваться этому, даже если это и от Бога. А радоваться — когда ум нашел сердце и обосновался там внутри.
Тогда умиротворяется все тело, утишается душа, веселится сердце, просвещает ум свои силы, текут обильно слезы. Все может извратить лукавый. Но тому, о чем мы говорим сейчас здесь, не может подражать. И опять же, когда она видит что-либо, пусть не рассказывает это каждому, а только старцу и своему духовному отцу, никому другому.
Сейчас это происходит, поскольку она страдает и имеет большую простоту и страх Божий. Но это не остается до конца. А лукавый, когда находит способ, это извращает. И впоследствии это обращается в прелесть. Поэтому требуется большое внимание и смирение. Пусть она считает себя земляным червем. И только то, что ей скажет духовник, пусть принимает как истинное. А если она начнет принимать все это (видения), в скором времени заболеет ее помысл, и она начнет принимать все бесовское и безумное как истинное и богопосланное.
И что потом? Человек становится стойлом бесовским. И тогда они издеваются письмами и видениями, явлениями и откровениями, символами и числами, предрассудками и гаданиями, и целой кучей суеверий. Бог да сохранит от такого поворота.
Поэтому, батюшка мой, пусть позаботится твое Высокопреподобие всегда ее смирять, чтобы случайно не изменились ее помыслы и не пришла к ней какая-нибудь гордость.