Архимандрит Херувим (Карамбелас). "Образы современных святогорцев".
Духовник отец Игнатий. Возжжение лампады.
До сих пор мы вели речь лишь о добром и благословенном. Но лукавый змий позаботился забросить свою удочку и сюда. Он замыслил заманить в какую-нибудь ловушку монаха, чьей обязанностью было возжжение лампад. К тому же был уже готов коварный план — столь удивительный, что его наверняка ожидала удача. Была лишь одна опасность: как бы его не разрушил отец Игнатий.
«Ох уж этот отец Игнатий, — рассуждал диавол. — Сколько моих замыслов он уже погубил! Какой только горечью не напоил меня! Итак, надо любой ценой добить¬ся, чтобы он не узнал. Я буду нашептывать в уши ученика убедительные доказательства того, что нет оснований говорить о чем-то старцу. Однако и ученика надо подготовить: напустить мрака ему в душу. А для этого надо побудить его к гордости. Как же это сделать? Проще простого. Я хорошенько проберу его хвалебными речами. Все древо его существа: листья, ветви, ствол, корни я закачаю ветром похвал. Тут всё пойдет в ход: жертвы, принесенные им ради того, чтобы оставить мир, родите¬лей и учебу; его особенности как пустынника; одаренность; все добродетели, действительные и мнимые; все дары и все выгоды мира. Если получится, я добавлю и какого-нибудь своего собственного монаха: пусть и тот сплетет ему несколько похвальных венцов. И все будет в порядке!»
Итак, дух гордости начал помрачать и затуманивать сознание монаха. А когда почва была подготовлена, враг перешел к осуществлению своего основного замысла.
Как-то раз стояла глубокая ночь. Отец Неофит спал и, возможно (кто знает?), видел ангельские сны. Но что это? Послышался какой-то легкий стук в дверь келлии (она находилась на верхнем этаже), и чей-то сладкий голос произнес: «Вставай, дитя мое. Спустись в церковь, потому что моя лампада погасла».
Монах тотчас стряхнул свой сон и в недоумении спустился в храм. Лампада перед иконой Богородицы действительно погасла. Охваченный волнением, он зажег лампаду, горячо помолился и вернулся к себе в келлию. Эта история повторялась вновь и вновь.
«Я делаю успехи, — размышлял он. — Я высоко взошел. Меня посещает Владычица неба и земли. Я слышу Ее ангельский голос. Я зажигаю Ее погасшую лампаду. Как же я счастлив!»
Иногда ему на ум приходила слабая, неуверенная мысль, советовавшая сообщить об этом старцу. Но отец
Неофит отвергал ее: «Зачем говорить старцу? Разве это грех, чтобы его исповедовать? Это явление святое, и чем таинственнее и молчаливее я буду жить, тем лучше сохранится его святость».
Так он рассуждал. Пожалуй, в его дверь скоро постучал бы и «Владыка Христос»! Старец, однако, не дремал. Он что-то заподозрил и постоянно повторял ученику: «Дитя мое Неофит, будь внимателен. Сообщай мне обо всем, что происходит в твоей духовной жизни».
Как-то раз на исповеди он все же вынудил ученика подробно рассказать всю историю и доказал ему, что эта прекрасная ткань изготовлена на диавольском станке.
— Какие чувства владеют тобою, когда ты зажигаешь потухшую лампаду? — задал он вопрос.
— Радость и удовлетворение тем, что я удостоился та¬кого благословения.
— А еще что?
— Да, есть и нечто другое. Какое-то скрытое смятение и беспокойство, как бы старец не узнал что-нибудь.
— Вот это последнее с полной очевидностью обнаруживает присутствие диавола.
Старец сказал многое, что следовало сказать о ловушках врага, и под конец заметил, чуть повысив голос:
— Эх ты, прельщенный! Диавол подшутил над тобою. Разве Всесвятая не обойдется без меня или тебя? Зачем Ей твоя помощь? Слушай! Если еще раз постучат в дверь, не ходи зажигать лампаду, и я за это буду отвечать.
Несчастный отец Неофит! Ему словно обрезали крылья. Он никак не ожидал, что у столь возвышенного явления будет такой бесславный конец. Конечно, потом он стал благодарить старца, спасшего его от диавольской западни. Но сейчас монах был очень огорчен. Оставался и еще один вопрос: постучат ли в дверь снова? Но куда там! Едва планы диавола вышли на свет, как исчезли, словно дым. Когда подложенные врагом яйца побывали на холодном ветру, из них уже не могли вылупиться птенцы.
Как рассказывает авва Кассиан, в подобной ситуации авва Серапион сказал своему ученику: «Чадо, тебя освободила твоя исповедь! Пока ты не говорил, бес поражал тебя. Теперь ты сказал и сам покончил с бесом. Теперь ему нечего делать подле тебя, так как ты обнаружил его планы. Чадо, тебя освободила твоя исповедь!»
Осуществление коварных планов врага требует тьмы. Увы монахам, да и всем христианам, которые скрывают свои душевные состояния от духовного отца! Главарь мрака быстро направит их к гибели и порадуется ей.